— В Орта Миос бытует легенда… — не оборачиваясь, начал говорить Ярнас Врасаг. — Что первый из древних народов за свою жадность и алчность был проклят Этием. В наказание его приковали к сводам этих пещер, чтобы он служил напоминанием для других. Все, от драконов до первородных, посещали эти пещеры и лицезрели страдания Колосса. Время шло, драконы начали вымирать, первородные ушли в другие миры, начали появляться эльфы… За всем недвижно наблюдал Колосс, оставшийся последним представителем своего вида. С грустью и отчаянием узник наблюдал за беспощадным временем. И вот, в какой-то момент с его единственного глаза на дно колодца упала последняя слеза, а затем плоть превратилась в камень и навсегда срослась с горной породой вечной тюрьмы. Хороший миф.
— Да, хороший… и миф, — согласился Ланс, делая акцент на последнем слове.
Может в этих сказаниях и есть доля правды, но не более того. Гигантская статуя является лишь статуей. У неё довольно простой и понятный магический узор, в ней нет жизни и никогда не было. Это просто шедевр архитектуры. И даже несмотря на гигантские руки и мощные плечи Колосса, не он держит своды пещеры, а гений инженеров, создающих по всему периметру прочные опоры. Сама же статуя играет по большей части роль декорации и культурного наследия. Хотя может когда-то на его месте и стоял кто-нибудь из древних.
— Так зачем ты хотел меня видеть? — наконец-то господин Бальмуар задал свой вопрос.
— Я попросил своих друзей помочь. Мы нашли много чего интересного… — Первый Защитник Эдема легко махнул рукой и чуть было не вызвал таким жестом землетрясение, но всё же рунный тубус материализовался из пространственного артефакта. — Вот, собранная информация. Ничего конкретного найти не удалось, однако здесь очень много странных вещей и косвенных доказательств. И что самое ужасное… Я не могу что-то утверждать и полной уверенности нет, но… кажется, в предательстве может быть замешан Дамескус.
Ярнас Врасаг говорило тихо, но голос его гремел от ярости. В то же время Ланс мог расслышать и безграничное разочарование. Первый Защитник Эдема искренне хотел помочь, только вот совершенно ничего не понимал в происходящем. Он слишком наивный, обмануть его довольно просто. Поэтому ему тяжело было поверить в предательство Дамескуса.
Почему аристократ не рассказал всей правды? Потому что Ярнаса обманывает не абы кто, а сама Гильдия. Зачем? Потому что Эдему хватает и одного безумного огненного мага из горячих песков Анхабари. Не нужно Первому Защитнику знать правды, ведь если он узнает, то не сможет стоять в стороне и станет причиной непоправимых последствий. Его задача — быть символом для армии. И очень зря гигант полез в мир интриг.
— Я продолжу работать, но… приближаются тяжёлые времена. — Ярнас тяжело вздохнул, а выдох его чуть было не сбил с ног собеседника. — Политическая обстановка накаляется. Земли Анхабари не могу найти общего языка с землями Орта Миос. Жестокий Халсу’Алуби уже собрал войска и, возможно, вскоре начнёт поход. Дипломатия не принесла успехов, теперь, судя по всему, вопросы между городами решатся с помощью силы…
Войны внутри Эдема гремели довольно часто. Всё же все города и близлежащие земли являлись относительно автономными, имелись свои правители, жители тоже весьма разные и очень сильно отличаются друг от друга. К тому же с помощью боевых действий действительно можно решить некоторые вопросы между разными народами.
Да и сама Гильдия с помощью боевых действий решает множество внутренних проблем творения Этия. Ненужные смертные умрут, нужные возвысятся, напряжение граждан внутри городов будет переведено в другое русло. Война банально помогает с урегулированием численности и перераспределением богатств.
Хотя именно полноценные войны между целыми городами проходили довольно редко. Чаще вопросы между собой решали высшие сословия. Один лариос поссорился с другим, а потом их личные войска решают вопрос на относительно нейтральной территории, на общей границе.
Как правило без помощи главенствующих родов большую армию не соберёшь, поэтому стычки случались и между небольшими профессиональными отрядами. Иногда собирали сотни рабов, которые технически солдатами не являлись, но и в таких разборках армия Эдема так-то не участвовала. Официально не участвовала. Однако ничто не мешает заплатить условному офицеру, чтобы тот ушёл в «отпуск» на год-два, попутно поучаствовав в разборках в качестве командира. Но с точки зрения закона в разборках армия Эдема не участвовала, использовались рабы, наёмники, союзники из числа других свободных, но не служащих граждан.
Так что с одной стороны война между городами являлась довольно страшным и пугающим делом, особенно для простых смертных, у которых поколения раз в двадцать пять лет меняется. Войны же проводятся куда реже. И да, они именно проводятся, а не случаются сами по себе. Если правитель города решит, что не хочет воевать, заставить его это сделать будет тяжело. Для лариосов подобное просто традиционное мероприятие, как дуэль, но с большим размахом.
Да и войны между городами на самом деле слабо напоминают реальные войны. Всё же за всем следит Гильдия, устанавливаются жёсткие рамки. Например, офицеров запрещается намеренно убивать. Бывали даже такие войны, где среди командования из ста человек погибает, ну, возможно один, ещё два раненных. Рядовым, конечно, везёт меньше, но никаких битв до последнего вздоха не гремит. Да, смерти есть, их много, однако хотя бы отсутствуют всякие тактики выжженной земли и разорения городов, когда солдаты занимаются грабежом и изнасилованием на чужих землях. Просто в чистое поле выводятся войска, после чего гуманно, если конечно так вообще можно выразиться, сражаются.
— Думаешь Халсу’Алуби действительно устроит войну? — спросил господин Бальмуар, который не особо верил в такой исход. — Разве ему позволят?
— Он и раньше был своенравным, а теперь… У него осталось очень мало времени. Также убийство Зелгиоса его сильно изменило. Говорят, здоровье из-за потрясения подкосилось ещё сильнее. Во время моей прошлой встречи Халсу’Алуби напоминал загнанного в угол зверя. Он может выкинуть что угодно…
В слова Ярнаса Врасага, конечно, имелось рациональное зерно и звучал всё сказанное весьма убедительно. Но Ланс почему-то всё равно считал подобных исход крайне маловероятным. Жестокий правитель горячих песков Анхабари обладает сильной волей, его верность традициями и правилам Эдема тоже никогда не поддавалась сомнению. Развязать целую войну из-за личных хотелок…
Нет, на такое Халсу’Алуби не пойдёт. Да и Гильдия в сторонке стоять не будет. Так что Первый Защитник Эдема наверное ошибается, да и аналитик из него такой себе… Впрочем, сам Ланс недалеко ушёл, раз до последнего не мог даже предположить в то, что Адрион воткнёт нож в спину.
— Некоторое время мне придётся уделить другим вещам, — продолжил говорить Ярнас. — Ознакомься с добытой мной информацией. Нужно повнимательнее приглядеться к Дамескусу. Я говорил с Адрионом, он тоже что-то подозревает, поэтому и отослал командира стражи подальше, на край Эдема. Но чтобы вынести приговор нужны надёжные доказательства. Попробуй поискать, ты уже хорошо укрепился в Дкал’Алинтар, может и получится выйти через твоих союзников на нужных смертных. У тебя всё получится. А я вынужден откланяться, мне ещё нужно посетить Валдора, чтобы обсудить контрмеры по поводу политических решений земель Анхабари.
Первый Защитник широко улыбнулся во все свои зубы и хлопнул своего ученика по плечу, снова чуть было не сломав тому ноги. А затем сильнейший маг земли отправился в сторону главного входа в резиденцию правителя Орта Миос.
Ланс же ещё некоторое время стоял на месте и провожал взглядом гиганта. Такой сильный и волевой воин, способный сотрясать горы одной силой мысли. Но в сердце аристократа находилась лишь колющая боль и даже жалость, столь печально выглядел со стороны Ярнас Врасаг, Первый Защитник Эдема, которого подвесили на ниточки без его же ведома.